Георгий Николаевич Траугот
(16 февраля 1903 — 28 сентября 1961)
родился в Санкт-Петербурге
родился в Санкт-Петербурге
Георгий Николаевич Траугот (настоящая фамилия Трауготт, последнюю букву убрали в 20-х годах прошлого столетия) происходил из потомственной петербургской семьи. Род Трауготтов, выходцев
из Ингерманландии (историческая область на северо-западе современной России), обосновался в России за три века до рождения художника.
Дед и отец были докторами медицины, имели чины действительных статских советников, были награждены военными орденами за личное мужество на полях русско-турецкой и японской войн.
Отец, Николай Яковлевич Трауготт, лейб-медик двора вдовствующей императрицы Марии Федоровны, близко общался с Петром Столыпиным, бывшим сокурсником по Петербургскому университету.
Дружил с Евгением Боткиным, лейб-медиком семьи Николая II.
из Ингерманландии (историческая область на северо-западе современной России), обосновался в России за три века до рождения художника.
Дед и отец были докторами медицины, имели чины действительных статских советников, были награждены военными орденами за личное мужество на полях русско-турецкой и японской войн.
Отец, Николай Яковлевич Трауготт, лейб-медик двора вдовствующей императрицы Марии Федоровны, близко общался с Петром Столыпиным, бывшим сокурсником по Петербургскому университету.
Дружил с Евгением Боткиным, лейб-медиком семьи Николая II.
* Щелкайте по картинкам для увеличения
На излёте 1900-х годов на дачу Трауготтов приехал известный художник-передвижник Иван Похитонов.
Он одобрил рисунки Георгия и в течение двух лет занимался с ним живописью. Эти занятия способствовали выбору будущей профессии, хотя, возможно, толчком тому послужили и другие жизненные обстоятельства:
в 1910 году умер отец, мать, происходившая из старинного дворянского рода Слепцовых, окончившая Бестужевские курсы, осталась с пятью детьми на руках. П. А. Столыпин выхлопотал ей пенсию и должность начальницы гимназии в Плоцке (Польша).
В 1921 году Георгий Траугот приехал в Петроград, поступил в Художественно-технический институт (ВХУТЕИН, ныне – Академия Художеств), где учился по 1926 год. Курс был очень сильный, в рисовальных классах вместе учились: Кустодиев-сын, Юрий Васнецов, Валентин Курдов, Василий Купцов. Одновременно он записался
в Зубовский институт на лекции по истории искусства, учился у К.С. Петрова-Водкина, А. И. Савинова, А. Е. Карёва.
Портрет художника И. П. Похитонова
И. Е. Репин. 1882
Щелкните для увеличения
Тучкова набережная. 1945 г.
Михайловский замок. 1940-е
С 1923 года Георгий Николаевич — член Союза работников искусств, с того же года и на протяжении всей жизни — педагог: с 1929 по 1935 год преподавал в Ленинградском государственном художественно-промышленном техникуме. После окончания института Георгий Николаевич стал активным участником творческого объединения «Круг художников» (1926 - 1932).
С 1932 года — член Союза Художников СССР.
В 1945—1948 годы — член правления Санкт-Петербургского Союза художников.
Г. Н. Траугот сотрудничал с музеями города. Еще до войны, в конце 1930-х годов, он участвовал в экспедициях Государственного музея этнографии (ныне – Российский этнографический музей), во время которых сделал много зарисовок.
После войны занимался художественным проектированием экспозиций нескольких музеев: Государственного музея этнографии, Государственного мемориального музея обороны и блокады Ленинграда, Государственного музея истории Ленинграда.
Георгий Николаевич Траугот
Щелкните для увеличения
Георгий Николаевич – участник войны, удостоен медали «За оборону Ленинграда». Во время войны он занимался светомаскировкой пригородных аэродромов, позже был назначен главным художником Военно-медицинского музея, а ближе к концу войны призван в действующую армию.
В 1946 году вышло Постановление ЦК ВКП (б) «О журналах «Звезда» и «Ленинград», означавшее резкое ужесточение политики в области идеологии и культуры. Это был удар по всей творческой интеллигенции
и разгром творчества А. А. Ахматовой и М. М. Зощенко. Георгий Николаевич был единственным из всех присутствующих на собрании ленинградского отделения Союза художников, кто воздержался от голосования
за резолюцию ЦК партии. После этого начались гонения, его объявили формалистом, перед ним закрылись
все двери, пропали заказы...
В 1946 году вышло Постановление ЦК ВКП (б) «О журналах «Звезда» и «Ленинград», означавшее резкое ужесточение политики в области идеологии и культуры. Это был удар по всей творческой интеллигенции
и разгром творчества А. А. Ахматовой и М. М. Зощенко. Георгий Николаевич был единственным из всех присутствующих на собрании ленинградского отделения Союза художников, кто воздержался от голосования
за резолюцию ЦК партии. После этого начались гонения, его объявили формалистом, перед ним закрылись
все двери, пропали заказы...
Деятельность общества "Круг художников" - одно из ярких, своеобразных и, одновременно, чрезвычайно характерных явлений 1920-х годов
Щелкните для увеличения
На Съезжинской улице. 1957 г.
Зарево. Зимний дворец. 1942 г.
Жизнь и судьбу уникальных художников книги Александра и Валерия Траугот определило раннее соприкосновение с творчеством их отца. Ещё малышами они видели, как на листе бумаги или
на холсте, стоящем на мольберте, возникали то бледные силуэты каких-то зданий, окутанных утренней дымкой, то зыбкие очертания водной глади, то другие пейзажи, всегда поэтические, им пока неведомые. Мягкий свет, тишина и покой были в этих картинах. Позже они узнают в дворцах, соборах, каналах своего прекрасного города виденное ими на картинах отца и поразятся совпадению чувств и впечатлений.
Два мольберта стояли в их общей комнате в квартире на Пушкарской улице, где всё хранило память о старом быте: деревянный резной готический потолок, мраморный камин, зеркало в ампирной раме красного дерева. Неожиданной была чугунная печка, вероятно оставшаяся со времен Гражданской войны, – она согревала семью во время блокады. Работы отца, частью повернутые к стенам
и всевозможные инструменты художника заполняли комнату.
на холсте, стоящем на мольберте, возникали то бледные силуэты каких-то зданий, окутанных утренней дымкой, то зыбкие очертания водной глади, то другие пейзажи, всегда поэтические, им пока неведомые. Мягкий свет, тишина и покой были в этих картинах. Позже они узнают в дворцах, соборах, каналах своего прекрасного города виденное ими на картинах отца и поразятся совпадению чувств и впечатлений.
Два мольберта стояли в их общей комнате в квартире на Пушкарской улице, где всё хранило память о старом быте: деревянный резной готический потолок, мраморный камин, зеркало в ампирной раме красного дерева. Неожиданной была чугунная печка, вероятно оставшаяся со времен Гражданской войны, – она согревала семью во время блокады. Работы отца, частью повернутые к стенам
и всевозможные инструменты художника заполняли комнату.
Георгий Траугот, его жена Вера Янова
и сын Александр Траугот
Блокада, 1941 г. Ленинград (Из семейного архива)
Щелкните для увеличения
Сыновья привыкли с раннего утра видеть острый профиль Георгия Николаевича, его небольшую фигуру
у мольберта напротив окна, – отец сосредоточенно работал до самой темноты. Он считал, что работать
по восемнадцать часов в сутки нормально для художника, «иначе он просто лентяй».
Любил приговаривать: «Художник либо работает, либо спит». Когда Георгия Николаевича спрашивали: «Как дети?», он отвечал: «Работают». И до сих пор у старшего сына, Александра Георгиевича Траугота, осталась эта привычка – он даже телефонную трубку не берет до 22-х часов – работает!
Сыновья воочию видели в отце человека чести, благородно и бескорыстно преданного искусству, исключительно скромного. В семье чтили слова древнего покаяния: «...прости мою худость».
Дети поставят инициал отца первым в аббревиатуре Г.А.В., пренебрегая эпатажностью звучания (а может быть, лукаво подразумевая её), и будут помещать эти инициалы перед своей фамилией в каждой книге и после ухода отца, считая, что их совместная работа продолжается... Эта аббревиатура стала своего рода символом для целого круга ленинградской творческой интеллигенции и серьёзным художественным явлением в искусстве и в жизни Ленинграда-Петербурга.
у мольберта напротив окна, – отец сосредоточенно работал до самой темноты. Он считал, что работать
по восемнадцать часов в сутки нормально для художника, «иначе он просто лентяй».
Любил приговаривать: «Художник либо работает, либо спит». Когда Георгия Николаевича спрашивали: «Как дети?», он отвечал: «Работают». И до сих пор у старшего сына, Александра Георгиевича Траугота, осталась эта привычка – он даже телефонную трубку не берет до 22-х часов – работает!
Сыновья воочию видели в отце человека чести, благородно и бескорыстно преданного искусству, исключительно скромного. В семье чтили слова древнего покаяния: «...прости мою худость».
Дети поставят инициал отца первым в аббревиатуре Г.А.В., пренебрегая эпатажностью звучания (а может быть, лукаво подразумевая её), и будут помещать эти инициалы перед своей фамилией в каждой книге и после ухода отца, считая, что их совместная работа продолжается... Эта аббревиатура стала своего рода символом для целого круга ленинградской творческой интеллигенции и серьёзным художественным явлением в искусстве и в жизни Ленинграда-Петербурга.
Портрет сына
Щелкните для увеличения
Отряд на набережной. 1942 г.
За водой. 1942 г.
Акварели Георгия Николаевича строги, цветовая гамма тяготеет к монохромности. В живописи цветовые аккорды лишь подчеркивают жемчужно-серую дымку световоздушной среды, из которой проступают знакомые очертания зданий. В серии ленинградских пейзажей, объединённых названием
«Белые ночи», присутствует удивительное трепетное настроение, задумчивое погружение в «прозрачный сумрак», царящий над городом.
Трагическая подоснова блокадных работ сменяется просветлённым, мечтательным звучанием. Художник безошибочным чутьём отбирает в мотиве главное, отметая все лишнее. Строй работ приобретает классическую ясность. Георгий Траугот использует широкую гамму цвето-тоновых градаций для передачи атмосферы, которая окутывает город. Подчёркнуто активное изображение неба: разводы облаков, полосы света, — равновелико «тексту» улиц, крыш, крон деревьев, очертаниям набережных и другим элементам городского пейзажа.
В образности этих произведений и в их пластическом строе естественно отразилось влияние древнерусского искусства, которое было высоко ценимо
в семье. Сохранились записи Георгия Траугота о русской иконописи: «Это искусство в течение нескольких веков сохранившее чистоту и преемственность традиций было совершенно свободно от натуралистического иллюзионизма и создавало образ огромной силы и выразительности
живописно-пластическими средствами».
28 сентября 1961 года Георгий Николаевич выехал из дома на велосипеде —
полюбоваться вечерним закатом — и не вернулся. Его сбил грузовик.
У Петропавловской крепости. 1940-е г.
Ленинградский пейзаж. 1942 г.
